Старинные замки доживали свой век. Леса сменяли окрас. Тысячи и тысячи зеленых листьев умирали ради воскрешения вновь. Высыхали колодцы, старели дети. Кипарис смотрел на все это с укоризной, мол, что это за круговорот такой. И я был согласен с ним.
Я уже давно не видел Черепаху. Он сказал, что отправляется в кругосветное путешествие. Я ждал его у окна. За это время повидал сотни закатов и рассветов - каждый был неповторим. И сегодня Черепаха вернулся и рассказал о своем путешествии. Как оказалось, никуда он не ходил, если думать по-обывательски. Он собрал огромное количество книг и вышел на улицу. Зашел за угол нашего домика в пустыне, сел в приготовленное кресло и стал читать. Но как только он взялся за первую книгу, заметил ползущую улитку. Это была улитка по имени Марципан. "Эй, друг, куда ползешь?",- лукаво спросил Черепаха. "Отстань, сейчас не до тебя. Я ползу в Джирануму!",- ответил Марципан. Джиранума считается полумифической страной всех улиток, в которой каждая улитка счастлива. "Ох, и ты веришь в это?", - насмешливо поинтересовался Черепаха. "Да! Там я наконец обрету счастье! А теперь мне пора. Прощай.", - разворачиваясь бросил Марципан.
И в течении всего этого времени, пока я томился ожиданием, Черепаха следил за тем, как улитка удаляется за горизонт. Это было СОЗЕРЦАНИЕ.
Драконойоги отлетали на север, парящие сомалийские дельфины возвращались в тихие воды Каретного моря. А Черепаха все наблюдал.
Гора Си-ой выросла на 10 сантиметров, дрожащие драже пристально следили за философами-демагогами. А Черепаха все наблюдал.
Белки-интроверты целовали неудачников-интервентов, весенние капели устали от своей идеальности. А Черепаха все наблюдал.
Он думал о том, ради чего мы живем. И пришел к выводу, что мы живем ради ничего. Как и хрустальный папоротник расцветает в одну ночь и погибает за считанные секунды, так и мы: живем только миг по сравнению с жизнью Вселенной. Но ни в коем случае нельзя впадать в отчаяние и опустошенность. Нужно прожить свою жизнь ярко. Пронестись, словно комета Галлея, оставив неизгладимый след в памяти. Если уж приходится жить ради ничего, то нужно впитывать каждый момент жизни, распыляя их внутри и абсорбируя.
Пока Черепаха рассказывал это, мимо пробежал Дени Дидро укушенный в бедро.
Я не верил Черепахе. Он изменился. Он говорил что-то про абсурдность жизни, но я уже не слушал. "Эй, пойдем, что-то покажу",- Черепаха вывел меня из ступора.
Мы пошли к горе Одиночества. Там Черепаха сказал мне копать ямку для камня. Когда все было готово, и глубина ямы удовлетворила Черепаху, оказалось, что камня не существует. "Как и не существует смысла жизни, как бы глубоко ты не копал", - объяснил Черепаха - "Ты его находишь сам. В любви или в искусстве. Хотя любовь и есть искусство, требующее самоотдачи, горячего сердца и холодного ума".
Все-таки Черепаха изменился.
Я уже давно не видел Черепаху. Он сказал, что отправляется в кругосветное путешествие. Я ждал его у окна. За это время повидал сотни закатов и рассветов - каждый был неповторим. И сегодня Черепаха вернулся и рассказал о своем путешествии. Как оказалось, никуда он не ходил, если думать по-обывательски. Он собрал огромное количество книг и вышел на улицу. Зашел за угол нашего домика в пустыне, сел в приготовленное кресло и стал читать. Но как только он взялся за первую книгу, заметил ползущую улитку. Это была улитка по имени Марципан. "Эй, друг, куда ползешь?",- лукаво спросил Черепаха. "Отстань, сейчас не до тебя. Я ползу в Джирануму!",- ответил Марципан. Джиранума считается полумифической страной всех улиток, в которой каждая улитка счастлива. "Ох, и ты веришь в это?", - насмешливо поинтересовался Черепаха. "Да! Там я наконец обрету счастье! А теперь мне пора. Прощай.", - разворачиваясь бросил Марципан.
И в течении всего этого времени, пока я томился ожиданием, Черепаха следил за тем, как улитка удаляется за горизонт. Это было СОЗЕРЦАНИЕ.
Драконойоги отлетали на север, парящие сомалийские дельфины возвращались в тихие воды Каретного моря. А Черепаха все наблюдал.
Гора Си-ой выросла на 10 сантиметров, дрожащие драже пристально следили за философами-демагогами. А Черепаха все наблюдал.
Белки-интроверты целовали неудачников-интервентов, весенние капели устали от своей идеальности. А Черепаха все наблюдал.
Он думал о том, ради чего мы живем. И пришел к выводу, что мы живем ради ничего. Как и хрустальный папоротник расцветает в одну ночь и погибает за считанные секунды, так и мы: живем только миг по сравнению с жизнью Вселенной. Но ни в коем случае нельзя впадать в отчаяние и опустошенность. Нужно прожить свою жизнь ярко. Пронестись, словно комета Галлея, оставив неизгладимый след в памяти. Если уж приходится жить ради ничего, то нужно впитывать каждый момент жизни, распыляя их внутри и абсорбируя.
Пока Черепаха рассказывал это, мимо пробежал Дени Дидро укушенный в бедро.
Я не верил Черепахе. Он изменился. Он говорил что-то про абсурдность жизни, но я уже не слушал. "Эй, пойдем, что-то покажу",- Черепаха вывел меня из ступора.
Мы пошли к горе Одиночества. Там Черепаха сказал мне копать ямку для камня. Когда все было готово, и глубина ямы удовлетворила Черепаху, оказалось, что камня не существует. "Как и не существует смысла жизни, как бы глубоко ты не копал", - объяснил Черепаха - "Ты его находишь сам. В любви или в искусстве. Хотя любовь и есть искусство, требующее самоотдачи, горячего сердца и холодного ума".
Все-таки Черепаха изменился.
Комментариев нет:
Отправить комментарий