сто.лет.одиночества.

Если бы кто-нибудь знал о гнетущем одиночестве Черепахи, то немедленно вызвал бы душевного врача. Нет, не психиатра, а врача, который лечит души, а не мозги.

Старый оранжевый слон кричал в своём гнезде, призывая всех людей племени собраться под вечнозеленым баобабом. Тогда Черепаха жил в австралийской Африке. Созывая всех людей, слон поедал фисташки, запивая их дельфийским элем. Когда все собрались, слон стал говорить: «Друзья-люди! Каждый из вас хранит в своей душе маленький очаг. Этот очаг поддерживает в вас жизнь, и именуется душой. Каждый из вас иногда, по мере надобности, подкидывает туда дров в виде любви, счастья, успехов и побед. Что если бы я изобрел очаг, который бы горел вечно? Что если бы его не нужно было заправлять чем-то?».

Люди пребывали в недоумении. Они не понимали, что слон хочет подарить им вечную свободу. А возможно, что, таким образом, он хотел отобрать всё, что у них было в жизни. Люди не знали, что ему ответить. И тогда Черепаха взял слово: «Люди. Этот слон совершенно не тот, за кого себя выдаёт. Он не мессия. Он всего-навсего куча жира, которая использует вас, которая ест ваши очаги, чтобы жить вечно. Все эти жертвоприношения слону, не иначе как самобичевание. Принося ему жертву, вы только продлеваете свои страдания! На самом деле, это и не слон вовсе. Это огромное сплетение червей-трупоедов, которое кормится вашими телами и душами. Я, Черепаха, провозглашаю им войну!». Люди были в глубоком потрясении. Естественно, только что им открыли горчайшую, как долька лайма, правду.

Черепаха, тем временем, пользуясь замешательством, достал из своего рюкзачка кусочек сыра Рокфор и маленького саблезубого тигра. Рокфор он поджег и кинул под корни баобабу. А саблезубого тигра натравил на самый центр червей и катапультировал его посредством катапульты Дионисия.

Пока тигр летел, он думал: «Хм. Кто я, и что я из себя представляю? Ах да, я саблезубый тигр. Дома мне осталось убрать пачку чипсов со стола, и разобрать все ксерокопии, накопившиеся за полгода моего отсутствия. А сейчас мне нужно растерзать вот эту гору жира. Прекрасно день начался!». Сыр подумал только: «Хм. Какое желтое это ваше Солнце». Слон душераздирающе кричал, дымился, коптил, как сосиски на гриле, и разбалтывал тайны вселенной. Но слов уже было не разобрать. Его связки плавились от огромных температур.

Люди хотели провозгласить Черепаху божеством. Но он отказался (хотя с тех пор пошли легенды о том, что мир стоит на Черепахах), сказав, что люди рождены быть свободными. После этого он собрал свой рюкзак, и на утконосе полетел в Акапулько.

мать-и-мачеха, отец-и-отчим.

Черепаха шел через огромное поле поросшее мать-и-мачехой. Красные змеи постоянно кусали его за локти, панцирь и шею, но он не обращал на них никакого внимания. Он упорно шел к своей цели. Он хотел добраться до камня Вечной Ненависти, чтобы спросить его, как можно освободиться от груза, именуемого ненавистью. Я тщетно пытался остановить его. Я отговаривал его, говоря, что это не освободит его от чувства ненависти, так как оно живёт в каждом, независимо ни от чего. Черепаха говорил, что знает как выглядит его ненависть: «Моя ненависть похожа на огромного осьминога. Этот осьминог постоянно выпускает из себя чернила, защищаясь от внешнего мира. Он старается загрязнить мою душу, как можно больше. Я хочу убить его. Я ненавижу ненависть!»

Утром, едва постель Черепахи успела остыть, он объявил, что день настал, наскоро собрал свой рюкзак и ушёл. Я поспешил за ним. И так мы шли с ним до тех пор, пока Солнце не проехало на своей колесницы от востока к западу. Тогда перед нами предстало бескрайнее поле. Он уверенно пошел по нему, не смотря на жестокие укусы змей. Змеи пытались остановить его, они шептали ему, что дойдя до камня Ненависти, он только разочаруется еще больше. Он их не слушал. Я знал, что он не глуп, но иногда переубедить его – дело совершенно безуспешное. Что было дальше, я узнал позже из его дневника: «Глупо. Это было глупо. Когда я дошел, увидел только никчёмную глыбу. На ней было написано, что если уж я дошел, то смогу и отпустить свою ненависть. Всё это мудро более чем, но я жутко выбился из сил, и впал в состояние глубочайшей апатии. Это нельзя назвать освобождением, скорее отрешением. Это было отрешением от чрезмерно назойливых пестрых овец, от разболтанных заклёпок, от стерилизованных мозгов в коробочках из-под телевизора. Всё это ушло на задний план. Осталась только мысль о тосте. Да, о жареном вкусном тосте, который намазан маслом, остаётся только положить его в рот, и тщательно прожевать».

Я нашел его дневник на берегу реки. Где сам Черепаха, мне неизвестно и по сей день. Только иногда разнузданные соловьи распевают в его честь невероятные баллады, похожие больше на истории барона Мюнхгаузена.

Змеиные укусы посреди ромашкового поля.

           Черепаха стоял на краю небоскрёба. Он знал, что смысла существовать, больше нет. Ничто не удерживало его от последнего шага. 

А ведь только недавно он делал свой первый шаг. Свой первый шаг он делал на горячем песке, как и все черепахи. Но этот первый шаг уже отрезвлял его, т.к. нужно было начинать выживать. Крабы нещадно хватали всех наивных черепашек и медленно поедали, отрывая конечности, одну за другой. Но он выжил. Дальше была лишь череда бесконечных взлетов и падений, предательств и угрызений совести, по поводу и без повода – она называлась жизнью. Иногда он даже жалел, что не умер посреди желтой бесконечно теплой пустыни.

Он помнит своё детство. Всем было на него глубоко наплевать. Он рос сам по себе, познавая мир на практике. А практика Мира, как вы знаете, иногда бывает беспощадной даже к маленьким и несмышлёным черепашкам.

Он помнит свою первую любовь. Теперь Черепаха понял, что многое в жизни определяет её величество «Первая Любовь». Эта привередливая и жестокая дама сделала Черепаху холодным снаружи и горячим внутри, предварительно укрепив, и замкнув на его душе твердый, камнеподобный панцирь.

Он помнит свои скитания. Места совершенно разные, но все вокруг одинаковые. Они бегают, крутятся, изворачиваются, как змеи, чтобы как можно больнее укусить. Каждый их укус вызывал жестокие вибрации, доходившие до его души, и вызывавшие в ней мощные и непоправимые встряски.

Теперь же он может сказать, что познал всё. От последнего шага его удерживает только чувство нужности Человеку. И Черепаха шепчет: «Прости, Человек!»

Салатневая подушка или салат из подушек?

           Однажды мы с Черепахой пошли на рыбалку. Был очень жаркий день, и пить хотелось постоянно. Но нам было всё равно, ведь мы шли к устью пересохшей реки, чтобы ловить старых духов. Да-да, именно духов. Мы были как ветеринары. Ловили старых духов и отправляли их на небо, хватит им скитаться по Земле. Поймав очередного духа, я спросил у Черепахи, что он думает насчёт любви. Зачем она нужна, и что же это такое:

Черепаха пинком отправил духа на небо, открыл дневник и начал читать: «Любовь – это неопознанный объект. Каждый в своей жизни пытается узнать природу любви, и никому это пока не удалось. Она охватывает тебя словно сеть, а отпускает только через жуткую боль – такова плата. Ученые решили для себя, что любовь это химическая реакция. Это просто выброс эндорфинов, реакция организма на запах – феромон другого человека. Может это и по-научному, но почему тогда она заканчивается, ведь феромон не закончился, и эндорфины пусть себе вырабатываются. Но нет.

Поэтому для себя я решил, что любовь похожа на любимый салат. Ты можешь есть любимый салат кастрюлями, но когда-нибудь он тебе надоест. Тебе захочется чего-то нового. Но есть ведь и другая любовь. Другая любовь похожа на… любимую подушку, например. Ты столько лет спишь на ней, подушка уже приняла форму твоей головы, а ты принял то, что из неё иногда вылезают перья. И вы с ней живете, душа в душу, из года в год, пока кто-нибудь из вас окончательно не сносится. Есть древнегреческий миф о происхождении мужчины и женщины. Говорят, что раньше человек состоял из трёх сущностей: Мужчина-Мужчина, Мужчина-Женщина, Женщина-Женщина, он был как бы единым целым. В наказание за провинность человека, бог разделил его, и теперь все люди скитаются в поисках своей половины, чтобы стать единым целым…». 

После этого Черепаха схватил еще одного старого духа и пнул его на небеса. Я, наслаждаясь его полётом, ел рахат-лукум, и думал о подушке и салате.

Лунный лемур с Дукером Уолтера

Сегодня звёздная ночь, и если внимательно всё рассчитать, можно допрыгнуть до Луны. Где-то там вдалеке звёзды подмигивают мне, они стараются подать мне знак, что не всё так плохо, что мне предстоит прожить еще долго, и радости в моей жизни будет больше, чем горя. Я сидел на крыше своего зеркального дома. В принципе, я мог бы так же лежать в кровати и наслаждаться звездами, но сидеть на крыше как-то символичней, согласитесь. Пока я думал о символизме, ко мне подлетел маленький лунный лемур в обнимку с Дукером Уолтера, они предложили мне прокатиться с ними до Луны и обратно. Я хотел было позвать с собою Черепаху, но он уже крепко спал.

На Луне было замечательно. Только слишком уж маленькое притяжение. Интересно, а где бывал Черепаха?

Утром я спросил Черепаху, много ли он путешествовал, и он загадочно улыбнувшись, открыл свой дневник: «…листья сакуры опадали. Это моя гора, и мне отсюда всё видно. Вот маленькие ящерицы тащат мешок оладьей домой, вот проехала шикарная карета господина Пушкина, а вот и старые магнолии усыхают. Замечательный вечер.

Сегодня ко мне приходил мой старый друг. Мы с ним долго спорили. Он сказал, что не смог бы жить, так как я – ему подавай балы и танцы, шикарные жилища и светские беседы. Я знал, что в душе он презирает меня, но кроме него друзей у меня не было, и приходится с ним разговаривать, чтоб совсем не сойти с черепашьего ума.

После этого спора я задумался, в чём же, в конце концов, смысл моей жизни. Ведь я словно пёс, бегущий за велосипедом, я не знаю, что будет, когда я его догоню. А сейчас я просто бегу и гавкаю. Гав – гав. Неужели всё это когда-то закончиться, и я останусь один на один с собой.

Как странно, создать что-либо намного тяжелее, чем разрушить. Умереть легче, чем выжить. Страдать легче, чем быть счастливым. Чтобы создавать, жить и быть счастливым нужно быть сильным Черепахой. Я должен выдержать всё, что преподносит мне судьба, иначе… иначе ничего не будет. Совершенно. Это как будто задумал нарисовать что-либо, но просто поставил черточку, и отвлекся, ушел по своим делам, а этот рисунок (будущая ваза, человек, собака, кошка, да что угодно) остались не нарисованными. Они осознают себя, но сделать ничего не могут. Они же просто чёрточка. Чтобы не быть этой чёрточкой, нужно быть создателем. Создавать, жить, и быть счастливым». 

Не ответив в этот раз толком на мой вопрос, Черепаха надолго углубился в свои мысли.

А я… а что я? Я сел и нарисовал, как мы с лунным лемуром и Дукером Уолтера летим на Луну, разбрасывая радужные конфетти по первозданной черноте космоса.

Молчание Черепах

Это было теплым весенним утром. Я проснулся от ощущения одиночества. Вы, наверное, подумаете, что это странно – проснутся от одиночества, но так оно и было. Открыв глаза, я увидел Солнце, ведь дом мой был полностью зеркальным. Мне хотелось закричать, но что толку кричать, когда в округе никого нет. Черепахи тоже не было. Я встал, выпил немного кактусового сока, и погрузился в молчание. Под вечер Черепаха вернулся. Он не выглядел уставшим, и не выглядел бодрым. Просто, как всегда был Черепахой.

Я спросил его, что такое одиночество, и лучше ли быть одиноким, или с кем-то вместе?

Черепаха открыл дневник ровно посредине и начал читать: «Сегодня среда. Идет дождь, а это значит, снова придется пылесосить лужи возле дома. Тучи висят низко-низко, и тучемародёры уже вышли на улицу, чтобы ограбить беспомощные тучки. Что будет завтра?

Четверг. Сегодня я встретил такую замечательную черепаху. Мы с ней долго разговаривали на тему обогрева Красного моря, а потом она легко вспорхнула, и перенеслась в свой домик. Мне показалось, что её аромат остался на моём неуклюжем панцире. Конечно, неуклюжем. Вот у неё панцирь элегантный, легкий, изящный. А мой - угловатый и до жути неуклюжий.

Пятница. Смотрели с ней фильм про небесных дельфинов. Она взяла мою руку, а когда уже уходила крепко меня поцеловала. Ради неё я готов на всё!

Суббота. Сегодня она мне не звонила и не писала. Я очень за ней скучаю. Когда уже это одиночество прекратит висеть на моей шее?

Воскресенье. Сидел у окна. Другой, очень красивый, Черепаха привез её домой на скате. Я всё сразу понял. Жаль, что у меня нет ската.

Понедельник. Сегодня идёт дождь. А это значит…»

Я попросил у Черепахи прощения, за то, что потревожил его ранимую душу. Он сказал, что это было давно, он же уже старая Черепаха, так что мне не стоит волноваться. А потом Черепаха снова ушёл и не появлялся три дня. Я видел, что он сидел на вершине горы и тихо плакал. Но я не стал его утешать. От этого становится только хуже. Черепаха не любит чувствовать себя жалким.

Я лёг спать с ощущением одиночества.

Love me tender, love me sweet, never let me go…

  Каждому не раз приходилось стоять в очереди в супермаркете, или по два часа сидеть у кабинета врача. И каждому хоть раз в голову приходила мысль: «На что я трачу своё время? Зачем мне это нужно?». Ведь где-то там далеко кипит жизнь. Молодые шмели жужжат, черви ползут к своей цели, а расписные хамелеоны танцуют танго под вальсовый ритм.

  Я спросил Черепаху, что он думает по этому поводу. Он, конечно же, обратился к своему дневнику за ответом. Мы сидели на вершине горы Фудзияма, ветер играл моими волосами (у Черепахи волос не было, конечно же), а я сам, ожидая ответа, задорно мурлыкал “Love me tender, love me sweet, never let me go…”.
  И тут она начала читать:
  «Говорят если замедлить дыхание, то время тоже замедлится. Что же представляет собой время? Может быть это четвертое измерение, наравне с высотой, шириной и глубиной. А может, это огромная струна, протянутая сквозь вселенную. Она звучит, но постепенно теряет громкость и затихает. Многие пытались убежать от времени, перемещаться во времени, доказывая своё могущество над временем. 

  Однажды я был на острове. Этот остров находился в океане под названием Тетис. Вокруг меня были сотни кубометров воды. Они окружали меня, шепча: «Ты совсем один. Ты одинок. Ты жалок и ничтожен. Тебе не следует жить. Твоя жизнь ничего не стоит» Но я не слушал их. Я же непростая Черепаха. Я усердно представлял себе яблочный пирог, который, кстати, придумают намного позже, и так же мысленно поедал его. После этого я написал две прекрасные сонаты, но ноты потерял, или специально выбросил, не помню. 

  Но время. Время со мной не разговаривало. Оно неторопливо продолжало свой ход, не спрашивая меня, медленней мне нужно перелистывать секунды или быстрей. Поэтому Время не зависело от меня, а я, Черепаха, не зависел от времени»

  Прочитав эти строки, Черепаха сложил дневник в свой маленький портфель из кожи динозавра, и принялся, как ни в чём не бывало, многозначительно уплетать мармелад. 

Истина так близко!

Был теплый летний день. Я со своей черепахой сидел и пил чечевичный чай на веранде. Солнце обдавало нас теплом, дарило нам те непередаваемые ощущения, которые многие авторы пытаются передать читателю через сотни эпитетов.

Черепаха глубоко о чем-то задумался - он часто бывает в таком состоянии. Вокруг нас ни единой души. Ах да, забыл Вам рассказать! Я ведь тогда жил в пустыне, качал воду из небесной скважины, и ел замороженную чечевицу, иногда варил чечевичный суп, зная, что через пару десятков лет от меня останется ссохшийся скелет, я тратил все эти годы на осознание смысла собственного существования. Я очень благодарен черепахе за то, что она намного сократила срок этого осознания. 

Вернувшись из состояния глубокой задумчивости, граничившего с нирваной, Черепаха выдал одну-единственную фразу: «Истина так близко!». Через пару дней после этого Черепаха застрелился из водяного пистолета. Я похоронил его около дома, написав на могиле эту самую фразу.

Теперь я понимаю смысл этих слов. Истина до одури близко к нам. Она сокрыта в самом человеке. Только сами люди забивают бедную истину всякими ненужными вещами. Я не настаиваю на аскетизме и принятии обета молчания. Просто прислушивайтесь к себе, пожалуйста.

Сантехническая революция

У каждого в доме есть ванная и умывальник. Но мало кто знает, что раз в тысячу лет происходит бунт сантехнических приборов. Коты и собаки ополчались против сантехники всегда, но именно раз в тысячу лет, как это произошло в 1000 году от рождества Христова, произошли события ужасные и таинственные. Моя черепаха, а, как известно, черепахи живут очень долго, записала в свой ежедневник всё, она была вроде как Нестор Летописец тогда.

«Была глубокая ночь, старые сиреневые воробьи, которые вроде бы должны были петь в это время, испытывали ночь своим гробовым молчанием. Мои штаны сидели на мне впрок, хоть я и черепаха. Разговоры о чае и тортах уже смолкли, так как большинство воспитанных биологических единиц погрузились в сон. Кареты давно проехали по проселочной дороге, унося за собой пленительный запах женских духов. Но я не спал. Бессонницей я болен уже около 30-ти лет. Как жаль себя. Если бы я мог, я бы залез в яму, куда не проникает ни единого звука, и там впал бы в спячку, схожую с комой. Кирпичи смотрели на меня с укоризной. Мне бы хотелось им сказать, что я ни в чем не виноват. Но жаль, что у них нет ушей, хоть и говорят, что у стен они обязаны быть.

 Именно в это время из моей ванной послышались странные звуки. Жуткий скрежет и визг пронзил мои маленькие черепашьи уши. Пройдя в ванную,  увидел, что сантехника сошла со своих обыденных мест, и спешно покидает моё убежище. Я даже не успел с ней попрощаться. Посмотрев сантехнике вслед, мне немного взгрустнулось, но съев моего любимого клубничного варенья, я непроизвольно поднял свое настроение. Прощай сантехника, увидимся в следующем году…»

Спасибо моей черепахе за то, что перед тем как погрузиться в вечное безмолвие она оставила мне бесценные записи, имеющие великую историческую роль и ценность. Теперь все люди могут узнать об этом великом событии, оставившим след во всемирной истории